Вопрос о смысле жизни принадлежит к числу вечно волнующих, неразрешимых и роковых вопросов, которым вот уже несколько десятков столетий болеют народы западного мира. Вопрос этот встает перед каждым достигшим известного развития человеком, рано или поздно, на заре или на закате его жизни, неизбежно.
Откуда мы пришли, куда идем, какая цель существования человека на земле? Есть ли жизнь, как сказал поэт: “Дар напрасный, дар случайный”, или же в беспрерывном, вечном круговороте жизни таится какой-нибудь глубокий смысл? Какой смысл в кратковременном человеческом существовании, завершением которого должна быть неизбежная, неотвратимая смерть?
Убийственно тяжела для человека мысль о неизбежности смерти, ибо разум человеческий не мирится со смертью и не может признать разумности своего уничтожения. В выборе смертью своих очередных жертв нет никакой системы, никакого плана, никакого разумного основания. Если бы умирали люди, лишь дожившие до старости или даже до преклонного возраста, то это еще было бы понятно, но когда умирает человек в расцвете своей плодотворной деятельности или на заре своей юности, или даже только что родившийся, то здесь бессмысленность смерти выступает во всей своей ужасающей непонятности.
Бессмысленность смерти усугубляется еще больше, когда рядом с перечисленными явлениями мы наблюдаем перешагнувшее все нормы человеческого долголетия существо — беспомощное, бесполезное, никому не нужное – жизнь которого является тягостью для него самого и обузой для окружающих.
Результатом вызываемого смертью недоумения бывает ропот и упреки в несправедливости того, кого люди называют Богом, или появление апатии и потери интереса к такой жизни, в которой нельзя найти смысла. Неизбежность бессмысленной смерти порождает у мыслящего человека горечь, разочарование и нежелание жить, что часто приводит его к еще большей бессмысленности — к прекращению своей жизни, что стало обычным явлением в наше время.
В своей жизни человек ищет конечной цели своего бытия, конечного смысла, который обнимал бы и поглощал бы собою все другие выдвигаемые жизнью задачи и цели. Он хочет такого объяснения смысла жизни, который не ставил бы в тупик перед смертью, но, перебросив мост между жизнью и смертью, соединил бы временное с вечным, конечное с бесконечным, который вместе с разрешением этого кардинального вопроса разрешил бы и другие неразрешимые вопросы, вытекающие из этого основного вопроса, т.е. о душе, о загробной жизни, о Боге, о происхождении Вселенной.